ecostrat | Entries tagged with 90-е

Я рассказал о том, как добирался из областного центра в свой городок каждую пятницу, чтобы побыть дома и сходить на свидания со своей девушкой. Но предстояло еще вернуться к началу учебной недели. Люди благоразумные садились вечером в воскресенье в электричку, ехали до Слюдянки, там почти встык отправлялась другая электричка до Иркутска. Весь путь занимал четыре с половиной часа.

Меня этот вариант не мог устраивать ( Read more... )

Вы путешествовали когда-нибудь, не оплачивая проезд? Постоянно вижу, как люди перелезают через заборы с платформ электричек и понимаю, что, хотя я давно уже даже не думаю для себя о таком варианте, были времена, когда я только так и путешествовал.

Я учился в Иркутске, а сам был из маленького городка Байкальска, находящегося в ста пятидесяти километрах. Расстояние небольшое, но поезд идет его четыре с половиной часа, автобус столько же. Путь там идет через горный серпантинистый район. Обычно студенты из нашего городка не ездили домой каждые выходные, а оставались в общежитии, потому что ездить дорого и долго. Но у меня была другая ситуация, у меня была девушка в Байкальске. Поэтому за несколько лет я отработал много приемов бесплатного перемещения между городами или передвижения с частичной оплатой и могу ими поделиться.

Первый способ: Ночной скорый поезд. ( Read more... )

Когда мы поступали в Институт, то нас предупредили, что общежитие предоставляется только первокурсникам, дальше оно не для всех, а только для избранных.

По окончании первого курса комендант сказала, что, поскольку мы не вели никакой общественно-полезной деятельности, место в общежитии нам на следующий год предоставлено не будет. ( Read more... )

Принято считать, что в 90-е было легко открыть новый бизнес. Отчасти это так, возможностей было действительно много, особенно для всяких спекуляций. Мы с другом ездили на автобусе в соседний городок Шелехов, покупали там двенадцатиструнные гитары за 80 рублей и продавали их на рынке Иркутска за 140. Такую операцию удалось проделать несколько раз. В девяностые был построен завод Марс в Ступино. Мы, работая летом проводниками, покупали батончики Сникерс на оптовке на Ярославском вокзале и, вернувшись в Иркутск, тут же сдавали коробки в ближайшие ларьки с барышом. Однако же ума не хватило, чтобы перейти на другой уровень. Я ограничился мелкими спекуляциями. Кто-то пошел дальше и заработал больших денег. Я стал строить карьеру наемного менеджера.

Сейчас тоже намечается турбулентность. Санкции, запреты на поставки продуктов, изменения курсов валют повышают риски в любом бизнесе, но ведь и создают новые возможности?

У нас в деревне, где у меня дача, одна тетя развела у себя в огороде пятьдесят свиней. Сосед ей попался терпеливый, так что это ей сошло с рук, несмотря на вонь. Сейчас уже у нее нормальная ферма (она выкупила и отремонтировала старую совхозную) и сотни этих свиней, думаю, доходы ее поднимутся в связи со всякими запретами.

Был у нас в общежитии большой ламповый телевизор. Мне придется пропустить историю того, откуда он у нас появился, потому-то иначе бы пришлось осветить факты, не вполне соответствующие современной морали. У телевизора был прескверный характер. В то время многие предметы бытовой техники имели свой характер и в этом плане были схожи с предметами одушевленными. Так, что владельцам часто приходилось стараться, чтобы находить подход к своим вещам и налаживать отношения. Особенно часто плохим характером обладали телевизоры, на втором месте, пожалуй, были магнитофоны.

( Read more... )

В 1989 году я поехал сдавать экзамены в Политехнический институт. Ехать было недалеко, четыре часа на поезде. Мама мне в дорогу дала двадцать рублей двумя красными десятками и немного мелочи. Двадцать рублей я положил в носок, на всякий случай. Все-таки ехать одному в большой город.

( Самое интересное в конце.. )

В нашем студенческом общежитии была очень популярна игра в строителей. Играли в нее так: третьекурсники приходили в комнаты к младшему курсу и кричали - Выходи строиться! Это обычно означало, что им очень нужны были деньги на водку. Наша задача, как первокурсников была в том, чтобы подыгрывать им, изображать из себя героев коммунистов в застенках Гестапо и твердить, что, дескать, денег нет.

Старшекурсники на это выдвигали свои аргументы, указывая нам на вероятность того, что отсутствие денег может привести нас к некоторым физическим страданиям, поскольку они намереваются нас побить. На самом деле все это было понарошку, потому что избивали кого-то крайне редко. Нам нужно было просто продолжать твердить, что денег нет.

Если кто-то из первокурсников, не понимая еще тонкостей игры, соглашались и доставали из заначек последние рубли, то это засчитывалось за проигрыш. Таких щедрых парней строители навещали уже каждый вечер, и, иногда игра их доводила даже до того, что им приходилось из общежития съезжать на съёмные комнаты и даже углы в разных отдаленных районах города.

Несмотря на то, что угрозы были понарошку, однажды кто-то из третьекурсников с азартом схватил электрический чайник со стола и ударил меня им по голове. Голова моя от неожиданного такого обращения с ней дала течь и игра в этот вечер была совершенно испорчена. От вида крови настроение у всех ухудшилось и игру пришлось остановить. Третьекурсники удалились, а я пошел к друзьям в соседнюю комнату перевязывать голову какой-то тряпкой.

Однажды вечером я вышел в коридор общежития, чтобы пройти в соседнюю комнату и увидел Хмару, пьяного, идущего по направлению к туалету. Хмара был на таком же первом курсе, как и я, но он был постарше и жил в 415-й комнате, отличавшейся тем, что там никогда не останавливалось разудалое веселье.

Я уже было зашел в комнату, как в туалете раздался сильный бах. Мы побежали смотреть, что случилось.
По матам мы догадались, что с Хмарой все в порядке. Но с ним было не в порядке. Он уронил на себя бачок, за который, по-видимому, пытался держаться. Бачок выломался из креплений к стене и, во время своего пути на пол, задел Хмаре затылок, проделав в нем, а также на шее внушительные выемки. Прямо такие настоящие глубокие выемки, из которых лилась кровь, которую мы пытались смыть, отведя его в умывальную.

Через пару недель Хмара уже выписался из больницы, с большим азартом рассказывая всем желающим про свои эти приключения с унитазным бачком и больницей.

После второго курса я работал бетонщиком на заводе ЖБИ. Мы делали напряженные плиты перекрытий. Как-то вечером мастер вызвался нам помочь складировать опалубки, чтобы освободить место для заряженных опалубок из пропаривалки. Он подошел с одной стороны, я с другой. Зацепили стропы. Кран начал поднимать. Я схватился за опалубку, чтобы придержать ее, не дать раскрутиться. Придерживал опалубку за скобу. Защитную скобу, которая не дает арматуринам летать по цеху, если они рвутся, когда размер чуть не тот. Арматурина стрельнула в этот самый момент. Половина моего большого пальца повисла под некоторым совершенно неправильным углом по отношению ко второй половине. На пальце образовалась большая дырка. Через дырку был виден кусочек сломанной кости.

В больнице мастер пытался меня уговорить на сделку. Дескать, скажи что это дома произошло, а мы тебе восьмерки проставим до конца августа. Я временно работал. Я сказал что так говорить не буду и оказался прав. Они мне платили по среднему еще полтора месяца, пока я ходил с железной рамой на пальце. С этой рамой я во второй раз в жизни влюбился, познакомившись с девушкой, которую сия конструкция на моей руке не смущала, а даже интересовала.
Однако же железяка доставляла ей некоторое неудобство, цепляясь за шарфик своими спицами, когда я пытался ее обнимать.